Что может быть унизительнее для предавшего, чем сознание того, что его предательством не сумели как следует воспользоваться" ?

Дедушка Вася, до самого последнего дня носил эту историю в себе, но перед смертью все же решил поделился с моей мамой, которая ухаживала за ним. Они целыми днями вспоминали бабушку, скончавшуюся месяц назад, так вот, слово –за слово, дед и рассказал.

История эта началась летом 41-го. Война бабахнула, когда бабушка Шура с детьми гостила в маленькой деревушке Ровенской области, у тетки Татьяны –старшей сестры моего деда. Дедушка Вася был тогда авиаинженером и срочно готовил завод к эвакуации на восток, но с каждым днем война все ближе и ближе подбиралась к жене с детками, а убежать им самим не было никакой возможности.

Все поезда и грузовики были заняты эвакуацией ответственных товарищей и их грузов, да и дети очень уж мелкие: старшей - пять, а младшему (моему папе) -всего полтора годика. Только и оставалось им, что сидеть и ждать отца – папа приедет, папа спасет… Дед, как сумасшедший бегал по начальству, выпрашивая три дня, чтобы успеть съездить забрать семью, пока еще в село не пришли немцы,ведь его жена была не просто Шурой, по паспорту-то она Сара Давидовна Эдельман и к немцам ей, ну никак нельзя…

Наконец ему разрешили, но оказалось - поздно. Из Киева пришлось пробираться сквозь бомбежки и в селе уже были немцы, но несмотря ни на что, дед дошел, чтобы разделить судьбу своей семьи…

Прошел месяц оккупации, прошел второй. Местные жители – вчерашние колхозники, почти поголовно были уверены, что Сталина повесили, линия фронта давно уже за Уральским хребтом, Советская власть приказала долго жить, и немцы– это навсегда.

Вот однажды вечером в дверь постучали – это были двое полицаев из местных. Не дав ни минутки на сборы, они увели бабушку Шуру в неизвестном направлении. Детишки завыли, цепляясь за маму, а дедова сестра, вдруг,абсолютно спокойно и буднично призналась, что это она сдала Шуру немцам, мол,хата и так маленькая, а тут еще эту жидовку кормить. Не переживай, Вася,найдем мы тебе новую жену, получше, с хатой и коровой…

Дед выскочил на улицу и побежал за арестованной женой прямо в местную управу,но внутрь его не впустили, и дед остался ждать у дверей. Стоял он как памятник и просто плакал… Что происходило с бабушкой тогда, в управе, знают только: Бог,немцы и сама бабушка Шура, но она даже дедушке ни о чем не рассказывала. Им повезло: то ли, от того, что бабушка сносно разговаривала на немецком(она всю жизнь в школе преподавала немецкий), то ли от того, что во всем штабе был один – единственный немецкий офицерик, да и тот не эсэсовец, но так или иначе, в конце концов, спустя бесконечные три дня и три ночи, мою бабушку –Сару Давидовну Эдельман почему-то выпустили к стоящему на улице дедушке…

Тетка Татьяна, снова увидев бабушку, очень удивилась, расстроилась и сказала: - Що то за таки нимци, яки видпустылы жыву жыдивку? Якщо я ще раз тэбэ тут побачу, то тэбэ знову забэруть и тоди вжэ нэ видпустять… Вася и Шура наскоро собрались и пошли далеко за поле, где стояла старенькая сторожевая будка, размером два - на полтора, а детей тетка разрешила оставить у себя, ведь в той будке не было даже печки. Сердечная женщина…

Вот так Вася и Шура всю оккупацию и пересидели, как два Робинзона в дырявой будке. В голоде и холоде, зато вместе. Через день, дед ходил в деревню к деткам и скрипя зубами, помогал сестре по хозяйству…

…С тех жутких времен прошло тридцать лет. Я уже успел родиться и даже почти дорасти до школы и вот наступил день, когда я в первый и в последний раз увидел тетку Татьяну. Мама привела меня к бабушке и уже собралась было бежать на работу, как вдруг раздался деликатный стук, открылась дверь и на пороге показалась благообразная старушка в цветастом платке и чемоданом в руке. Дедушки, слава Богу, тогда дома не было.

Я до сих пор не могу понять: ну что нужно иметь в голове, чтобы после всего того, что было, вот так запросто приехать и сладким голоском сказать:- Здравствуй Шура, я к вам всего на пару дней. Хочу по магазинам походить, внуков к школе приготовить…

Бабушка не произнесла ни слова, только молча взяла теткин чемодан,подошла с ним к открытому окну и так же без слов и эмоций уронила его с третьего этажа… Внизу во дворе раздался жуткий грохот, но тетка Татьяна, даже не ойкнула, а на удивление спокойно развернулась и вышла. Я помню, очень поразился и никак не мог поверить своим глазам, я ведь никогда раньше не видел,чтобы взрослые так нелогично и противоестественно поступали. Произошедшее было в тысячу раз страшнее самого лютого скандала с криками и мордобоем...

Моя мама была ошарашена не меньше моего, ведь тогда она еще не знала –с какой "цепи сорвалась" наша бабушка… Мама вышла на улицу, помогла тетке Татьяне собрать разлетевшийся чемодан с разбитым вишневым вареньем,поймала такси и повезла ее к нам домой.

По дороге мама спросила: - Что это с бабушкой такое? С ума, что ли она сошла? Тетка Татьяна только махнула рукой и грустно ответила: - Та, ну,однэ слово – жыдивка.